ОСТРОВ СЕРОГО ТРОЛЛЯ

Орабель вошла в личный покой герцога Вьенского и своего отца.
Даже будучи его наследницей, она редко бывала в приемной зале и теперь терялась перед её необычайной роскошью. Во множествах зеркалах с золочеными рамами отразилась её хрупкая фигурка в простом белом платье. А своды были так высоки, что свет от сотен свечей не разгонял мрак, царивший под ними.
Орабель приблизилась к герцогу, что восседал на высоком троне, подобном королевскому и припала на одно колено, при этом склонив голову, скромно украшенную живыми цветами и росинками жемчуга.
- Приветствую вас, мой господин, - проговорила она тихо.
Старый Стефан взглянул строго, но любящее сердце отца преисполнилось нежностью к юной дочери, такой же прелестной и благочестивой, какой была её покойная матушка.
- Я рад видеть тебя, дитя моё, - сказал он густым и низким голосом, что приводил в трепет ни одно лишь её робкое сердце. – И горжусь тем, что вырастил такую красивую и преданную дочь.
- Да, отец, - юная герцогиня снова поклонилась отцу.
- Тебе уже семнадцать, - загремел властный голос его Светлости. – И такой послушной и благородной девушке пора отблагодарить старого отца за терпение и старание, каким он окружал её.
- Да, отец. – Сердечко Орабель сжалось от внезапного недоброго предчувствия. Она вскинула на отца прекрасные глаза, но ничего не сумела прочесть на красивом, преисполненном торжества и гордости лице старого герцога.
- Я нашел тебе мужа, - его Светлость улыбнулся, весьма довольный тем, что говорил сейчас. Еще бы! К его младшей дочери сватался самый завидный жених королевства! И пусть самого виконта Робера Эрве никто не видел – слава о его несметных богатствах будоражила воображение всех королевских вассалов!
Орабель так растерялась, что не могла вымолвить ни слово и только еще ниже опустила голову. Слезы душили её. И сердце наполнилось страхом. Ведь столько ужасного говорили о таинственном и неприступном замке странного виконта, что жил на отдаленном острове, всегда сокрытом туманами. Говорили, что он колдун и в услужении его сотни бесплотных духов. Что он чурается живой души и вечно остается отшельником. И что давно продал себя Сатане.
- Я знаю, что ты с радостью примешь предложение уважаемого господина Эрве и завтра же отправишься к своему жениху, чтобы венчаться с ним на его земле, - поднимаясь, сказал старый Стефан. – А сейчас – иди.
- Да, отец, - прошептала несчастная его дочь, желая быстрее покинуть грозного герцога Вьенского, который не выносил слез, а тем более - непослушания.
Добравшись до своей спальни, Орабель дала волю слезам, чем перепугала прислужниц, которые очень любили милую госпожу.
- Собирайте свою хозяйку в дорогу, - приказала она, а сама ушла в комнату матери, упала на колени перед её портретом и долго оставалась так, плача и прося помощи и защиты.
Наутро слуги нашли юную герцогиню спящей прямо на полу, а старая нянька разбудила её, с тревогой глядя в заплаканное личико:
- Что же ты сторонишься нас, грешных, деточка моя? Всё же живые люди, выслушать можем и утешить.
- Ах, дорогая Бернардет, - ответила ей Орабель твердо, потому как решила достойно встретить свою судьбу. – Теперь мне не помогут живые люди! Вся надежда на матушку и наших небесных заступников.

На берегу их встретил густой туман, который снова окутывал море мягким и влажным покрывалом.
- Пусть прислуга вернется домой, - сказал тот, кто сопровождал герцогиню к виконту – огромный человек, без дворянского титула, сутулый, черный и хмурый. Орабель не могла поверить, что её чванливый отец мог так просто довериться такому, и отпустить с ним свою дочь. Но видно сказочные богатства и именной перстень Робера Эрве ослепили ему разум! А она даже роптать не смела.
- Как же госпожа останется одна? – ахнула нянюшка, которая всюду сопровождала свою воспитанницу. – Ведь это оскорбительно для благородной девицы!
- А нет, - ужасный человек выхватил из ножен меч. – Так я порешу всех здесь, на берегу! Виконт не ждет никого, кроме своей невесты! Ступайте! И пусть его Светлость не печалится по своей кровиночке – она ни в чем не будет нуждаться! – сказав это, он расхохотался и с лязгом отправил оружие обратно в ножны. – Убирайтесь!
- И не подумаю! – отважно сказала добрая Бернардет, но была остановлена укоряющим и грустным взором своей юной хозяйки.
- Идите, - отозвалась она. – И прикажи капеллану служить три дня обетную мессу.
- Да как же, - нянюшка упала в ноги госпоже, которая показалась ей такой холодной и отчужденной, словно не живой. – Как же я брошу тебя, голубка моя?
- Иди, - опуская голову, сказала Орабель печально. - Судьбе так было угодно. Не плачьте обо мне. Не хорошо это… - и она пошла по мостику, ступени которого уходили в зыбкий туман, а черный проводник её отправился следом. И никто из людей, что сопровождали роскошный экипаж юной герцогини, не посмел ни остановить их, ни пойти за ними. Как зачарованные, они не могли сдвинуться с места, пока не донесся с моря тихий плеск весел и голос Орабель: «прощайте!»

Они долго плыли. И юная герцогиня совсем озябла и боялась смотреть на черного человека, не зная, как укрыться от его настойчивого, проникающего в душу взгляда. Ей было страшно, но так, как бывает во сне. Словно она была в плену, во власти этого странного молчаливого создания с бездонными, темными глазами. А он всё смотрел, изучал, познавал её, не говоря ни слова. Орабель казалось, что стоит только пожелать и душа его откроется перед ней, как нескончаемый, загадочный лабиринт, который невозможно пройти до конца, невозможно не заблудиться или прочесть огненные письмена, проступающие на его высоких стенах. Но ей было страшно. Она понимала, что должна открыть лабиринт, только сейчас у неё не хватало на это смелости. А человек молча работал веслами и мрачное лицо его то отклонялось, почти исчезая в тумане, то появлялось, близко и грозно блестя глазами.
Наконец, лодка ударилась о дно отмели. Проводник ловко выбрался, подтащив суденышко на берег и протянул юной герцогине руку. Орабель боязливо осмотрелась, заметив нечто огромное и вытянутое, проступающее сквозь туман.
- Это маяк и башня, где живет ваш будущий супруг, - пояснил её спутник, сжимая в большой и теплой ладони пальчики герцогини. – Идем.
Они оказались возле серых стен, сложенных из громоздких камней и скоро вошли под арку. Черный человек уверенно двигался сквозь туман, который оставался густым и непроглядным. Вокруг стояла тишина. Но она не казалась давящей или напряженной, нет, это была естественная тишина уединения, не нарушаемая ни единым посторонним шумом, если не считать ровного гула волн.
Проводник сам отомкнул дверь с коваными скобами и провел гостью в помещение, где стояла все та же хмарь.
- Если подняться выше – туман отступит, - проговорил черный человек и, не дожидаясь ответа, пошел к лестнице. Орабель последовала за ним. Страх её забылся, вместо него на душу снизошел странный покой.
- Вы больше не боитесь меня? – спросил проводник.
Подняв глаза, герцогиня изумилась, увидев перед собой не огромного мужчину в черных одеждах, а высокого, несколько субтильного и бледного юношу в сутане.
- Кто вы? – прошептала Орабель.
- Здесь никого нет, кроме вас, моей нареченной и вашего преданного раба, Робера Эрве.
- Вы – виконт Эрве? – пролепетала потрясенная герцогиня, почувствовав сильное смятение.
- К вашим услугам, госпожа, - он низко поклонился ей и снова стал подниматься, подняв руку с зажженным фонарем, неизвестно как у него оказавшимся.
Туман поредел. Через млечные полосы его проглядывала темнота - густая, почти осязаемая. Слабый свет едва теплился, не в силах противостоять ей.
Добравшись до первой площадки, назвавшийся виконтом ступил в коридор, где на стенах тускло горели факелы.
- Ваша комната здесь, - Эрве остановился возле двери и гостья его, дрожа, подошла к нему. – Вам нужно отдохнуть, - добавил он мягко. – Мой дом к вашим услугам.
- Благодарю вас, - чуть слышно отозвалась герцогиня и протянула виконту руку, взглянув в его бескровное призрачное лицо.
Он поцеловал ей пальцы и когда поднял голову, она увидела, что господин Эрве молод и очень красив, одет элегантно и строго, как настоящий дворянин.
- Мой дом очень необычен, госпожа, - заговорил этот новый виконт приятным голосом. – Здесь нет слуг, но любое ваше желание будет исполнено, как если бы о вас заботились десятки преданных и расторопных людей.
Орабель поклонилась, не находя слов, желая поскорее остаться одной и осмыслить все происходящее.
- Я не стану неволить вас, госпожа, - вновь заговорил Эрве. – Пока в вашей домашней часовне три дня служат мессу – вы остаетесь свободной и можете покинуть мой остров в любой момент. Но я все же надеюсь, что вы останетесь и венчание состоится. И пусть это случится, когда вы лучше узнаете меня. Спокойной ночи, госпожа.
Она лишь на мгновение опустила глаза, а когда подняла ресницы – виконта уже не было.
«Он колдун, - в полном замешательстве решила герцогиня, войдя в комнату и плотно закрыв дверь. – Колдун, который хочет лишь моей погибели! Но я свободна! Свободна! И могу вернуться!»
Эта мысль успокоила её. Она осмотрелась. Спальная была хотя и просторной, но какой-то унылой. «Вот бы…»
Едва Орабель представила свою комнату в отцовском замке, как увидела её перед собой. Воспрянув духом, юная герцогиня стала с детской горячностью воображать всё, что было мило её сердцу, и потом отправляя это в небытие. А вот вызвать людей не получалось! Вместо них являлись тени, да и те быстро растворялись в воздухе, даже не обретя нужных черт. Забава скоро наскучила Орабель. Она прилегла на родную кровать и сладко заснула.

Проснувшись же, герцогиня поняла, что не хочет пока покидать странный дом виконта Эрве. Встав и исполнив все, что необходимо, она решила прогуляться по замку. Теперь, при свете дня, он выглядел совсем не мрачным, хотя легкий туманец держался под высокими сводами и плавал в огромных залах. Но красота их потрясла Орабель, которая почувствовала себя в настоящем сказочном дворце! Но еще больше поразили её картины, на каждой из которых – маленьких, больших, овальных – всюду была она! То совсем крошка, то девочка в пышных платьях, то девушка, а то вдруг зрелая женщина и совсем седая! Кто написал все эти образы?
Стоило герцогине вспомнить виконта – он появился. На этот раз белокурым и приветливым, как сам рассвет.
- Моя госпожа желала видеть меня? – он галантно поклонился ей, приветствуя.
- Почему на картинах… одна и та же особа? – немного смутившись и поклонившись в ответ, спросила герцогиня.
Виконт улыбнулся:
- Ты – единственная возлюбленная того, кто обитает на острове туманов. Так было всегда. Так будет всегда. Последний раз я потерял тебя триста лет назад и терпеливо ждал все эти годы, когда твоя душа вновь воплотиться в земной деве. И придет ко мне…
- Я не понимаю! – оборвала его речь испуганная Орабель и кинулась прочь. Странные речи Робера Эрве показались ей кощунственными и безумными. «Он обольщает меня, - в растерянности думала она и опустилась на скамеечку в одной из многочисленных комнат. – И каждый раз меняет облик. Каков же на самом деле «тот, кто обитает на острове»?
Герцогиня поднялась, захотев вдруг вернуться и спросить. Но виконт уже сам шел ей навстречу и заговорил, отвечая на её вопрос:
- У меня много ликов, я могу обратиться любым, кем ты пожелаешь. Но истинное моё лицо ты увидишь в день свадьбы, моя госпожа. Прошу тебя, не бойся. Ведь я покорный раб твой, - он со смирение опустился на колени. – Прости. Я смею говорить и надеяться на то, что ты станешь моей. Но понимаю, что судьба бедного виконта Эрве в твоих руках. И рок мой – принять любое решение его вечной возлюбленной.
- Не говорите… так, - произнесла Орабель, вдруг пожалев его. В холодном прежде сердце затеплилась симпатия к этому странному, таинственному существу. – Скажите, кто выполнил картины, которые я видела.
- Я.
- Как вы талантливы, виконт.
Он снова ласково улыбнулся.
- Проклятие и дар богов – всегда и во всем служить лишь тебе одной. Позволь же этот день посвятить искусству.
Она была тронута его просьбой и охотно согласилась провести с ним этот день, слушая, как он играет на скрипке и флейте. Виконту легко удалось очаровать её своим искренним и поистине гениальным исполнением и даже уговорить её поиграть на арфе. Вечер они провели за пением, игрой и чтением од и стихов, так что юной герцогине оставалось лишь жалеть о быстротечности этого замечательного дня.

Утром они встретились снова. Но виконт выглядел совсем иначе и походил на черного проводника, а может и являлся им – сутулыми, но с мощными плечами, с копной черных с проседью волос и тяжелым, мрачным взглядом
- Что с вами? – спросила Орабель с сочувствием.
- Мне жаль, что ты узнала лишь светлую сторону моей души и уже преисполнилась неуловимых, обманчивых, пусть и сладких для меня чувств. Ведь я бываю и другим. Жестоким и темным, буйным и хмельным. Тем, кто приносит жертвы и проливает чужую кровь. Хочешь ли ты взглянуть на иного Робера Эрве?
- Да…
И была дикая охота. И были девственные дебри и бешеный галоп лошадей, и вой гончих и зверь, гонимый рожками охотников – призрачных теней и самого виконта. И юная герцогиня оставалась рядом с ним, не узнавая самою себя, с удивлением ощущая в себе совершенно неведомые прежде чувства и желания. Жажду полной свободы и стремительного полета души. Но совсем не тех, что рождались вчера под звуки дивной музыки! Глубинные, первобытные и жадные, эти чувства пылали в пробудившейся душе лесным пожаром. Не колеблясь, Орабель пригубила из преподнесенной виконтом чаши с еще горячей кровью. И совершенно другой вернулась в замок, наполненный туманом. А потом провела с Робером Эрве ночь, наполненную безудержным шумом пира, хмельным смехом, горячечным и призывным блеском глаз…
Так минул еще один день.

Наступил день последний. И снова изменил виконта. Теперь он предстал перед юной герцогиней бледным и изможденным, но с лихорадочным и фанатичным светом в глубоко запавших глазах.
- Ты должна знать, что я не простой человек. Да и человек ли? Душе моей не суждено познать покоя и благодати небес, куда возвращаются иные души. Всевышний отверг меня и с тех пор я вынужден скрываться в вечном тумане, лишенном света и тепла. Желает ли госпожа моя ступить за грань всего земного, коснуться таинственного и страшного мира духов?
Да, был ему ответ…
Всё исчезло тогда. Орабель увидела себя парящей над черной и устрашающей бездной. Множество голосов доносилось до неё, приводя в священный ужас душу. Но рядом был виконт, перед которым трепетали кошмарные твари, обитающие в бездне.
- Все они служат мне и если пожелаешь, станут твоими рабами. Но я не властен удержать твою душу, когда ей снова придет время явиться пред небесным престолом Господа. И тогда сам я сойду к бесплотным сущностям и буду терпеливо ждать твоего возвращения. Готова ли ты спуститься со мной сейчас во владения тьмы?
Душа герцогини застыла в смертельном страхе, но сердце шепнуло: иди и ничего не бойся…

Орабель очнулась в своей спальной на закате. И ничего не могла вспомнить из того, что видели её глаза в черных безднах, потому что нельзя божьему созданию знать все тайны мира за гранью. Но их помнила душа и дрожала. «Вернись, вернись домой к людям и жизни, вернись, пока не поздно» - взывала она. Но сердце молчало и юная герцогиня не смела пойти наперекор ему, зная, что оно должно и будет принадлежать Роберу Эрве.
Она сама надела подвенечное платье и закрыло лицо кружевной фатой – символом непорочности невесты. Дрожа от нетерпения, спустилась в капеллу, приготовленную для венчания, и в полном одиночестве вошла в алтарную залу, убранную цветами, но темную и холодную.
- Робер…
Она услышала, как распахнулись за спиной двери и взглянула на багровый закат. В этот час в часовне герцога Вьенского подходила к концу последняя месса по юной дочери Стефана.
Виконт подошел и встал рядом. Охваченная невероятным волнением, невеста подала дрожащую руку, которая легла на серую, узловато-когтистую лапу.
Вздрогнув, герцогиня взглянула в лицо жениха и замерла от испуга и омерзения – на неё смотрело желтоглазое существо с огромной уродливой головой в наростах и шишках, чудовищный тролль!
- Нет, - выдохнула Орабель и кинулась прочь…
Тот, кто называл себя Робером Эрве не шелохнулся и продолжал стоять, пока не догорели последние блики далекого светила, невидимого сквозь туман. А когда в капелле вспыхнули тысячи венчальных свечей и заиграл орган, он медленно опустился на колени и закрыл глаза. Кожа его посветлела и легкая дымка изменила черты – ночь вернула виконту его истинный, человеческий облик…

Плача, юная герцогиня добралась до берега. Неведомая сила вела её. Увидев лодку, что легко качалась на волнах, она подбежала к ней и быстро сбросила цепь, которая держала суденышко. Но остановилась вдруг и оглянулась на темную громаду маяка за спиной.
- Нет.
«Да», - ответило упрямое сердце.
Орабель вновь посмотрела на лодку, наклонилась, с силой оттолкнула её от берега, и опустилась на песок…